Современный интерьер: жизнь в хаосе
Дмитрий Карпов – известный самарский архитектор, член Союза архитекторов. Сложно представить, какое количество проектов за двадцать с лишним лет работы было им создано. Но зато можно предположить, насколько ценным багажом знаний и опыта обладает этот специалист. Некоторыми своими взглядами на жилой интерьер Дмитрий поделился с нами.
Вы часто бываете за рубежом. Какие мировые тенденции в архитектуре, в дизайне имеют место сегодня?
Из наиболее распространенных могу отметить органическую архитектуру. Причем не столько в значении «экологичность», сколько как стремление к связи с природой: к использованию озеленения, бионических форм, а также конструкций, имитирующих свойства живых материалов и гармонично вписывающихся в ландшафт. Активно применяются альтернативные источники энергии — ветра, воды, солнца.
По-прежнему имеют место конструктивизм, функционализм и даже, я бы сказал, интернационализм как следствие глобализации. В архитектуре уже практически нет деления по этническому или региональному признаку: например, McDonalds по всему миру одинаковый, – что в России, что в Индии. Так же и жилые дома. Некоторую самобытность в архитектуре сохраняет пока, пожалуй, только Мексика.
Речь идет о мировых трендах. Насколько им соответствуют устремления отечественной архитектуры и дизайна?
Мы как всегда все смело заимствуем у Запада. Но, может быть, это и к лучшему. Например, я не знаю, что истинно наше, русское, заслуживает внимания и может обогатить мировую архитектуру. Хохломские или палехские росписи? Многое из этого нахожу китчевым. Ну, пожалуй, кроме деревянной резьбы на фасадах… Это нравится.
Какие стили интерьера предпочитают самарцы?
Минимализм в основном, который, если быть откровенным, уместен далеко не везде. Хотя создавать такие интерьеры можно легко, быстро и дешево. Например, семьям с детьми такой стиль точно не подойдет. Минимализм — это сухое выхолощенное пространство, где человек фактически не живет, где конструктор LEGO, разбросанный по дивану, никак не вписывается в концепцию строгого минимума.
Вы имеете в виду то, что беспорядок просто смазывает впечатление от этого стиля, искажая его суть?
В хаосе проявляется жизнь. А минимализм – это не жизнь, это застывшее пространство. Поэтому радует, что сейчас набирает популярность другое направление – эклектика. Люди постепенно приходят к пониманию того, что жить в интерьере, созданном строго по канонам одного единственного стиля, невозможно. В той же классике, если она в чистом виде, постоянно находиться тоже некомфортно. Это как все время ходить в строгом костюме при галстуке.
То есть я — за смешение стилей. Образно говоря, даже если в тот же скупой минимализм поставить бабушкин комод, пространство станет гораздо уютнее. Однако при сочетании разных направлений (да и вообще в любом интерьере) важно подбирать материалы и предметы мебели примерно в одной ценовой категории. Не стоит, например, покупать диван стоимостью 20000 евро в комнату, где полы отделаны ламинатом. В этом отношении архитектору эклектичный интерьер создавать сложнее всего.
Для многих сегодня авторский надзор – это всего лишь формальность, и далеко не всегда реализация контролируется архитекторами. Что Вы думаете об этом?
Это, кстати, тоже тенденция с Запада. Отдается папка с чертежами, с цветными картинками, — и до свидания. Якобы по данному цветовому решению можно все подобрать. На самом деле это нереально. Необходимо в живую смотреть, щупать. Я принципиально 3D визуализацию делаю в черно-белом варианте, в цветных картинках смысла не вижу: или принтер обманет или даже сами материалы в процессе покупки могут быть выбраны другие.
Да и вообще, как без авторского надзора? Проект – это как ребенок, а исключить авторский надзор – это все равно, что малыша одного на улицу отпустить без присмотра. Многое меняется в процессе строительства, в том числе и решения заказчика — приходится по ходу исправлять. Я предпочитаю доводить свои проекты до конца, вплоть, например, до выбора картины и места, куда повесить.
Расскажите о своих зарубежных объектах.
В основном это частные дома в Швейцарии, Хорватии, на Кипре, в Черногории. Заказчики – те же самарцы и москвичи, купившие недвижимость за рубежом. Есть там такая тенденция: девелоперы с целью «раскрутить» на деньги стараются навязать своим покупателем еще и услуги по проектированию. Хорошо, если при этом порекомендуют действительно архитектора. Бывает, что под видом специалистов планы и чертежи «рисуют» рядовые менеджеры. Получается, что русским покупателям гораздо надежнее обращаться к русским, к своим же архитекторам.
Общий стаж работы в архитектуре у Вас уже более двадцати лет. Что изменилось за эти годы?
Что было в арсенале строителей раньше? Вспоминается «кабанчик» (керамическая плитка для фасадов, по размерам как кирпич) – вот ею облицовывали все подряд: даже полы, потому что специальной напольной плитки не было. Еще делали так называемые брекчии (поколотые куски мрамора или гранита). Чтобы получить матовую краску, в глянцевую добавляли хозяйственное мыло… Много чего придумывали от бедности.
Сейчас столько новинок и в строительстве и в интерьерных материалах, что всего не перечесть. Например, Laminam — керамогранитные панели толщиной всего 3 мм. Очень удобные в работе, отличаются легкостью при транспортировке (а от этого и цена для заказчика ниже). Многие фабрики вслед за итальянцами переходят на выпуск подобных материалов уже сегодня. Не удивлюсь, если через несколько лет у нас все виды керамической плитки, в том числе, и фасадная, будут такими же тонкими.
Также сегодня есть возможность применять архитектурный бетон, быстровозводимые фундаменты, многослойное стекло. Все эти и многие другие новейшие технологии значительно облегчают реализацию проектов, уменьшают сроки строительства. Работать стало удобнее и интереснее.
Жанна Чалынина